Российский соотечественник - понятие, известное в международном праве, некоторых гуманитарных науках, вошедшее в обиход после распада СССР и постепенно приобретающее конституционно-правовые характеристики.

В последнее время руководство Российской Федерации издало целый ряд документов, направленных на поддержку российских соотечественников и российской диаспоры в зарубежных странах.

Поддержка российских соотечественников, проживающих за рубежом стала особенно актуальной потому, что за пределами России после упразднения СССР осталось примерно 25 млн. русских, большое число лиц, относящихся к другим титульным нациям в Российской Федерации, а также иных лиц, для которых русский язык является родным и связи с Россией имеют важное значение.

Группы защиты прав русских в странах ближнего зарубежья и их аргументы по вопросу национальной идентичности.

«Демократия вертикали» - сборник статей, подведший итог совместному проекту информационно-аналитического центра «Сова» и информационно-исследовательского центра «Демос». В рамках настоящего проекта на протяжении более полутора лет велся мониторинг наиболее существенных событий и тенденций, связанных с усугубляющимся кризисом российских демократических институтов. Соответственно, сборник включает в себя аналитические статьи о том, что происходит с такими институтами, как выборы, свободные СМИ, права собраний и ассоциаций. Затрагивается вопрос о сегодняшних метаморфозах российской идентичности, а также ключевая для кризиса российской демократии проблема Чечни. Завершается сборник стенограммой дискуссии о возможностях демократического транзита для сегодняшней России. «Полит.ру» публикует статью Марлен Ларюэль «Русская диаспора» и «российские соотечественники», также вошедшую в «Демократию вертикали». Статья посвящена проблеме национальной идентичности, которая рассматривается в связи не только с распадом Советского Союза, повлекшего за собой обострение проблемы русского населения на территориях стран ближнего зарубежья, но и с происходящими сегодня активными процессами миграции. Поднимается вопрос о влиянии проблемы национальной идентичности и отношения власти к «русской диаспоре» за рубежом как на внутреннюю, так и на внешнюю политику России.

В момент распада Советского Союза многие на Западе и в самой России обратили внимание на существование русской диаспоры численностью около 25 миллионов человек: в ходе переписи населения 1989 года эти люди определили себя как русских. Русские представляют собой самую крупную диаспору бывшего СССР, однако в подобной ситуации находится еще более 15 миллионов людей, в советских паспортах которых была указана этническая принадлежность, не совпадающая с титульной для новых государств, где они проживают. К тому же Россия в XIX веке и в течение всего советского периода испытала масштабные миграционные процессы, а становление новой России после распада империи в 1991 году означает новый взгляд и на старую русскую диаспору, которая насчитывает в настоящее время около 10 млн человек.

Если в 1991–1992 годах речь шла в основном о диаспоре как таковой, то впоследствии, ввиду непредвиденного масштаба миграционных потоков, споры о диаспоре оказались тесно связаны с обсуждением вопросов миграционной политики Российской Федерации. Некогда характеризовавшаяся потоками эмигрантов, Россия теперь стала привлекать иммигрантов и приняла в период с 1990 по 2003 годы более 10 млн человек. 8 млн прибыли из других стран бывшего СССР, причем половина из них – этнические русские. Доля таких «возвращающихся» еще увеличится, если учесть представителей всех этносов, обладающим статусом национальной автономии внутри России. На рубеже 2000-х годов иммиграция этнических русских начала иссякать, зато прибывают новые потоки иммигрантов, не относящихся ни к каким «титульным» этносам России. Возник вопрос о нелегалах, численность которых достигает нескольких миллионов; по разным оценкам, цифры колеблются между 1,5 и 6 млн. Все это осложняет обсуждение и без того деликатного вопроса о русской диаспоре.

Несмотря на то, что с исторической точки зрения расселение русских к востоку и югу от средневековых границ русских княжеств означало их политическое преобладание над завоеванными народами, «имперское меньшинство» стало теперь всего лишь «национальным меньшинством», испытывающим на себе всю сложность дискриминационных отношений внутри новых государств, образованных на основе унитарной идеи и принципа единственной «титульной» нации. Введение в оборот термина «диаспора» позволило России выступить в качестве этнической «исторической родины», и данное выражение, ранее не встречавшееся применительно к этническим русским и иным «титуальным» этносам РФ, увязывается с формированием представления о национальной идентичности и служит для оправдания попыток влияния на внутреннюю политику соседних государств.

Россия без колебаний поднимала вопрос защиты русских в других странах, шантажируя соседние государства при ухудшении отношений (Украина, страны Балтии, Молдавия, Грузия, …), тогда как в странах, которые наладили с Россией хорошие отношения, «русские брошены на произвол судьбы», как, например, в Казахстане. Российская политика по вопросу диаспоры имеет размытые контуры, параметры миграционной политики также изменчивы, в зависимости от типа мигрантов. В подходе к «русскому вопросу» за рубежом, с одной стороны, используются аргументы из сферы внешней политики – поддержка диаспор в странах их проживания в надежде, что они станут проводниками российского влияния в регионе, а с другой стороны, встречаются характерные для активной иммиграционной политики призывы к массовому организованному «возвращению» этнических русских в охваченную демографическим кризисом Российскую Федерацию.

Довольно высокая организованность организаций и групп, вдохновленных идеями защиты русской диаспоры (и идеями русского национализма в целом), их способность защищать свои интересы в органах исполнительной и законодательной власти обеспечивают им определенный вес на политической сцене, а также некоторую легитимность в глазах общественного мнения. Одни и те же лица, участвующие во всех таких организациях или объединениях, имеют определенное влияние на законодательные процессы по вопросам о диаспоре и на развитие политических дискуссий в таких сферах, как демография, миграционная политика и связи Федерации с бывшими советскими республиками.

Для властей вопрос о «соотечественниках» – очень деликатный, что проявляется в неопределенности терминологии, используемой при его обсуждении. Предпочтение, отдаваемое тем или иным терминам, и проявляющиеся таким образом тенденции могут дать пищу для размышлений о современных процессах переоценки идентичности, происходящих в Российской Федерации. Начиная с XIX века вопрос об отношениях между народом, государством и его территорией находится в центре внимания русских националистов. В настоящий момент тема диаспоры дает возможность рассмотреть ход данной дискуссии под другим углом и призывает ее участников внести ясность в систему своих взглядов и уяснить политические аспекты вопроса.