"Прямая линия" с Владимиром Путиным
-
Владимир Путин в двенадцатый раз провел "прямую линию" - многочасовой марафон общения с гражданами России. "РГ" публикует наиболее значимые моменты этого разговора.
О ситуации на юго-востоке Украины
Для того чтобы дать характеристику этим событиям, я позволю себе вернуться чуть-чуть назад, что же произошло в Украине за последнее время. Мы знаем, что в свое время президент Янукович отказался подписывать документ об ассоциации с Евросоюзом, но он не отказался даже, а сказал, что он на таких условиях не может подписать, потому что это будет резко ухудшать социально-экономическое положение Украины и граждан страны.
И заявил, что ему нужно подумать и поработать над этим документом вместе с европейцами. Начались известные беспорядки, которые привели в конечном итоге к антиконституционному перевороту, к вооруженному захвату власти. Это кому-то понравилось, а кому-то нет. И на востоке, и на юго-востоке Украины люди забеспокоились за свое будущее, за будущее своих детей, имея в виду, что они наблюдали и всплеск национализма, и угрозы в свой адрес, и желание отменить некоторые права национальных меньшинств, в том числе русского меньшинства. Хотя это условно, потому что все-таки русские в этой части Украины являются коренными жителями. Но была предпринята сразу попытка отменить решения, связанные с использованием родного языка. Это все, конечно, людей насторожило. Что дальше стало происходить?
Вместо того чтобы наладить диалог с этими людьми, на места губернаторов, руководителей регионов из Киева прислали своих назначенцев. Это местные олигархи, миллиардеры. Люди и так к олигархам относятся с большим подозрением и считают, что они нажили свои миллиарды, эксплуатируя народ и разворовывая государственное имущество, а тут еще их прислали в качестве администраторов, руководителей целых регионов. Конечно, это вызвало дополнительное недовольство. Люди начали выдвигать из своей среды лидеров. Что сделала власть с этими лидерами? Пересажала всех в тюрьму. И это на фоне того, что националистические формирования не разоружаются, а наоборот, начали все больше и больше угрожать применением силы на востоке. На востоке люди сами начали вооружаться. И вместо того чтобы осознать, что происходит нечто неладное в украинском государстве, и предпринять попытки к диалогу, начали еще больше угрожать силой и дошли до того, что двинули на гражданское население танки и авиацию. Это еще одно очень серьезное преступление киевских сегодняшних властителей.
Надеюсь, что удастся все-таки понять, в какую яму, в какую пропасть движется сегодняшняя власть и тащит за собой страну. И в этом смысле считаю очень важным начало сегодняшних переговоров, потому что, на мой взгляд, очень важно сегодня вместе подумать на тему о том, как выходить из ситуации, предложить людям вот этот настоящий - не показной, а настоящий - диалог. Ведь сегодняшние киевские руководители приезжают на восток, но с кем они там встречаются? Они встречаются со своими назначенцами. Так для этого не надо в Донбасс ехать, для этого достаточно вызвать их в Киев и провести там совещание. С людьми надо разговаривать и с их реальными представителями, с теми, кому люди доверяют. Надо выпустить всех из тюрем, помочь людям организоваться, выдвинуть дополнительных лидеров и начать диалог.
Вот на востоке говорят о федерализации, в Киеве уже, слава богу, говорят о децентрализации. А что за этими словами? Нужно сесть за стол переговоров и понять, о чем идет речь, и найти решение. Только в ходе диалога, в ходе демократических процедур, а не с использованием вооруженных сил, танков и авиации можно навести порядок в стране.
О том, как готовилось решение о присоединении Крыма
Я уже говорил в своем недавнем выступлении в Кремле о том, что Россия никогда не планировала никаких аннексий и никаких военных действий в Крыму, никогда. Наоборот, мы исходили из того, что мы будем строить наши межгосударственные отношения с Украиной исходя из сегодняшних геополитических реалий. Но мы также всегда думали и надеялись на то, что наши русские люди, русскоязычные граждане Украины будут проживать в комфортных для себя политических условиях, в комфортной обстановке и не будут никак притесняться, им не будут угрожать.
Вот когда возникла именно такая ситуация - ситуация с возможными угрозами и притеснениями, и когда народ Крыма начал говорить о том, что он стремится к самоопределению, тогда, конечно, мы и задумались о том, что нам делать. И именно тогда, а не какие-то там 5, 10, 20 лет назад было принято решение о том, чтобы поддержать крымчан.
Никто из членов Совета Безопасности, с которыми я обсуждал эту проблему, никто не возражал, все поддержали мою позицию. И мне очень приятно, даже более того, все, что было изложено в качестве плана действий, все было неукоснительно исполнено очень профессионально, быстро и решительно.
Нет, ничего не готовилось, все делалось, что называется, с колес, исходя из реально складывающейся ситуации и требований текущего момента, но исполнялось действительно в высшей степени профессионально.
Наша задача заключалась не в том, чтобы действовать там, в полном смысле, вооруженными силами, наша задача заключалась в том, чтобы обеспечить безопасность граждан и благоприятные условия для их волеизъявления. Мы это и сделали. Но без позиции самих крымчан это было бы просто невозможно.
Более того, я вам скажу, что до последнего момента, просто до последнего дня я в той речи, которую потом произносил в Кремле, не писал последней фразы, а именно: вношу в Федеральное Собрание Федеральный закон о присоединении Крыма, потому что я ждал результатов референдума. Одно дело - это социологические исследования, одно дело - настроения определенных групп, а другое дело - волеизъявление всех граждан этой территории в целом. Для меня очень важно было узнать, увидеть, каково же это волеизъявление.
И когда стало ясно, что явка составила 83 процента, что 96 с лишним процентов высказались за присоединение к Российской Федерации, стало очевидно, что это абсолютное, просто практически полное большинство, если не сказать, все крымское население. В этих условиях поступить иначе мы не могли.
О том, как сохранить дружбу между народами России и Украины
Разумеется, это вопрос непраздный, и все мы находимся под гнетом определенных эмоций. Но если мы любим друг друга и уважаем друг друга, то мы должны и найти способ понять друг друга. Я думаю, что в рамках одной семьи это, может быть, проще даже сделать, чем в рамках государства. Но даже в рамках межгосударственных отношений, уверен, мы найдем взаимопонимание с Украиной - и мы друг от друга никуда не денемся. И надеюсь, что и на Украине придет понимание того, что иначе в Крыму Россия поступить не могла.
Есть еще одно обстоятельство, о котором я бы хотел сказать. Я думаю, что мы так или иначе вернемся неоднократно к этой проблеме, но что бы хотел отметить: если мы относимся друг к другу с уважением, то мы должны признать право друг друга на собственный выбор. И люди, которые проживают на Украине, должны с уважением отнестись к выбору тех, кто проживает в Крыму. Это первое.
И второе. Россия всегда была рядом с Украиной и всегда рядом останется. Я сейчас не говорю, и мы еще наверняка к этому вернемся, о той помощи, которую Россия оказывала Украине в течение многих-многих лет. Она выражается, если переводить это все в денежную форму, в сотнях миллиардов долларов. Но дело не в этом - дело в том, что нас связывает огромное количество общих интересов. Если мы хотим быть успешными, то мы, конечно, должны сотрудничать, быть вместе. И вот это понимание обязательно к нам придет, несмотря на все сложности эмоционального характера сегодняшнего дня.
О "руке Москвы" в событиях на Украине
Чушь это все! Нет на востоке Украины никаких российских подразделений, нет специальных служб, нет инструкторов. Это все местные граждане. И самым лучшим доказательством этому является то, что люди, что называется, в прямом смысле слова сняли маски. И своим западным партнерам я сказал: "Им некуда уходить, они никуда не уйдут, они хозяева этой земли, и нужно разговаривать с ними".
О "вежливых людях"
В принципе, я уже об этом сказал и говорил неоднократно, говорил несколько глухо, публично. Но в разговорах со своими иностранными коллегами я и не скрывал, что наша задача заключалась в том, чтобы обеспечить условия для свободного волеизъявления крымчан. И поэтому мы должны были предпринять необходимые меры, чтобы события не развивались так, как они сегодня развиваются в юго-восточной части Украины: чтобы не было танков, чтобы не было боевых подразделений националистов и людей с крайними взглядами, но хорошо вооруженных автоматическим оружием. Поэтому за спиной сил самообороны Крыма, конечно, встали наши военнослужащие. Они действовали очень корректно, но, как я уже сказал, решительно и профессионально.
По-другому провести референдум открыто, честно, достойно и помочь людям выразить свое мнение было просто невозможно. Но все-таки имейте в виду, что в Крыму находилось свыше 20 тысяч военнослужащих, хорошо вооруженных. Там только одних систем "С-300" - 38 пусковых установок, и склады с вооружением, и эшелоны боеприпасов. Нужно было оградить людей даже от возможности применения этого оружия в отношении гражданских лиц.
О коллективных письмах
Вы знаете, я еще раз хочу сказать, что я благодарен всем, кто разделяет мою позицию и поддерживает мою позицию и по Крыму, и по некоторым другим вопросам. Что касается таких публичных высказываний, то это позиция каждого человека. Вот, например, господин Шахназаров, я его знаю давно, но я не знал, откровенно говоря, его политических взглядов. Для меня было полной неожиданностью, что он так жестко, ясно и ярко изложил своими словами, но гораздо более, может быть, образно, чем я это делаю, по сути, нашу общую позицию по некоторым проблемам.
Что касается коллективных писем, то можно и это, но только не нужно, чтобы это было заорганизовано - это должно быть тоже по наитию, по зову сердца и души, это ни в коем случае не должно никем организовываться. Вот этого я не могу поддержать, вот это, мне кажется, ни к чему.
О Приднестровье
Это одна из сложнейших проблем, доставшаяся нам после крушения Советского Союза. Там, во-первых, население где-то свыше полумиллиона человек, по-моему, если я не ошибаюсь. Люди настроены действительно очень пророссийски, большое количество российских граждан проживает в Приднестровье. У людей есть собственное представление о том, как им строить свое будущее, свою судьбу. И это не что другое, как проявление демократии, если мы позволим этим людям сделать так, как они хотят. Нужно, безусловно, вести диалог и с Молдовой, и с Украиной, нужно интенсифицировать переговоры в рамках "5+2" - есть такая формула: это Молдова, Приднестровье и пять государств, которые участвуют в этом процессе примирения. Но в конечном итоге, и я из этого исхожу, нужно, конечно, не медля, снять блокаду, негативные последствия которой сейчас люди, проживающие в Приднестровье, испытывают и со стороны Молдовы, и со стороны, кстати говоря, Украины. На границу между Приднестровьем и Украиной уже подтянуты националистические вооруженные формирования, и вот такая ситуация, безусловно, как можно быстрее должна быть прекращена. Но в конечном итоге людям должно быть позволено самим решать свою судьбу. Вот над этим мы вместе со всеми партнерами и будем работать, конечно, опираясь прежде всего на тех людей, которые в Приднестровье проживают.
О страхах и блоках
Страха у нас нет: ни у меня нет, ни у кого не должно быть. Но мы должны исходить из реалий. А реалии Вы сейчас, в общем, достаточно образно и в присущей Вам блестящей манере описали, нагнали на нас определенного страху. Повторяю еще раз, я бы не стал ничего бояться, но мы трезво должны оценивать ситуацию. А в чем она заключается? Вы, в общем-то, сейчас об этом образно сказали.
Нам когда-то обещали (я в Мюнхене в свое время говорил об этом на конференции по безопасности), что после объединения Германии не будет расширения НАТО на восток. За восточные границы НАТО, как нам тогда сказал тогдашний Генеральный секретарь НАТО, альянс двигаться не будет. А потом началось его расширение и за счет бывших стран Варшавского Договора, а потом уже и за счет Прибалтики, за счет бывших республик Советского Союза.
И я в свое время говорил: "Зачем вы это делаете, в чем смысл? В обеспечении безопасности этих стран? Вы думаете, на них кто-то нападет? Ну хорошо, достаточно заключить договор, двухсторонний договор о дружбе и взаимопомощи, в том числе о военной, и безопасность этих стран будет обеспечена". Ответ: "Вас это не касается. Народы и страны сами имеют право выбирать способ обеспечения своей безопасности".
Ну хорошо, это правда. Но правда также и то, что когда инфраструктура военного блока подвигается к нашим границам, то это вызывает у нас определенное опасение и вопросы. Мы должны предпринимать какие-то шаги, и это тоже ведь правда, в этом нам тоже никто не может отказать. И это вынуждает нас к каким-то ответным действиям.
Сейчас я воспользуюсь этим и два слова еще скажу про наши переговоры по системе противоракетной обороны, что не менее важно, а может быть, более важно, чем расширение НАТО на восток. Кстати говоря, и наше решение по Крыму в том числе было связано отчасти и с этим.
Конечно, прежде всего и главным образом это поддержка крымчан. Но и соображение такого порядка, что если мы ничего не сделаем, что в какое-то время, руководствуясь теми же самыми принципами, втащат в НАТО Украину и скажут: "Вас это не касается", - и натовские корабли окажутся в городе русской военно-морской славы - в Севастополе.
Но дело даже не в эмоциональной стороне этого вопроса, а дело в том, что Крым, конечно, выдается в Черное море, как бы в центре находится. Но, исходя вроде из военных соображений, он такого значения, как в ХVIII-ХIХ веке, не имеет, имея в виду наличие современных ударных средств поражения, в том числе и береговых.
Но если туда зайдут войска НАТО - а они же там поставят эти ударные средства, - тогда для нас это имеет уже геополитическое значение: тогда Россия окажется практически выдавленной из Причерноморья. У нас остается маленький кусок берега - 450 или 600 километров. Все!
И это - реально - выдавливание России из этого очень важного для нас региона мира, за который сколько косточек русских положено в течение всех предыдущих веков. Это серьезная вещь. Поэтому бояться ничего не нужно. Но мы должны и будем учитывать эти обстоятельства и соответствующим образом реагировать.
То же самое происходит, как я сейчас только сказал, и с нашими переговорами по размещению элементов противоракетной обороны США. Это не оборонительная система, это часть наступательного потенциала, вынесенного на периферию. И нам говорят: "Это не против вас".
Но, вы знаете, на экспертном уровне все прекрасно понимают, что размещение этих систем ближе к нашим границам перекрывает позиции наших ракет, стратегических ракет наземного базирования. Все прекрасно это понимают, отдают полностью себе в этом отчет. Говорят: "Поверьте нам, что это не против вас".
Вы знаете, даже на наше предложение подписать какую-то ничтожную юридическую бумажку, где бы было написано, что это не против нас, наши американские партнеры отказываются даже от этой малости. Это удивительно, но это факт. И, естественно, у нас возникают вопросы: "А почему же вы не подписываете, если считаете, что это не против нас?"
Ерунда, казалось, бумажка, она, знаете, сегодня подписана, завтра ее выкинуть можно, и этого не хотят даже сделать. И когда размещают эти элементы в Европе, тогда - мы уже много-много раз об этом говорили - нам придется что-то делать в ответ. Это раздувание гонки вооружений! Зачем это делать?
Гораздо лучше посмотреть на эту проблему, если есть какие-то ракетные угрозы с каких-то направлений, вместе решать эти вопросы, определить эти ракетные направления, определить систему управления этой системой, доступ к управлению, вместе это делать - нет, не хотят.
Мы, конечно, и дальше наберемся терпения, будем настойчиво вести эти переговоры, но в любом случае мы сделаем все - и я уверен, что мы добьемся успеха, - чтобы обеспечить, гарантированно обеспечить безопасность российского народа.
О социальных программах
Я уже сказал, что у нас нет необходимости сокращать какие бы то ни было социальные наши программы и гарантии. Еще раз хочу ответственно заявить: ни одной социальной программы, предусмотренной в России и в российском бюджете, не будет сокращено. У нас на все предусмотрены средства. Все, что нужно для поддержки крымчан, будет получено из резервных фондов правительства и никак не затронет ни одну нашу социальную программу.
О безбарьерной среде
Вот что хотел бы сказать в более широком плане. Обеспечение жильем инвалидов-колясочников - это компетенция и обязанность региональных властей. В каких-то регионах эта проблема решается - и решается такими средствами, что это людям заметно, а в каких-то регионах, к сожалению, процесс движется очень медленно или не движется вообще, как, например, наверное, в Вашем случае. Еще раз хочу сказать, мы обязательно отреагируем на этот конкретный случай.
Но в целом нам еще очень многое нужно сделать для того, чтобы люди с ограниченными возможностями чувствовали себя действительно людьми в современном мире, в современном обществе. Шаги первые мы на этот счет делаем, у нас в бюджете заложена немалая сумма на так называемую безбарьерную среду, это где-то 35 или 34,5 миллиарда рублей примерно ежегодно в течение пяти лет.
Но безбарьерная среда - это немножко другая тема, это создание соответствующей среды в населенных пунктах. Повторяю, жилищная проблема стоит тоже остро, находится на уровне регионов, и, наверное, нужно подумать о том, как регионам помочь для того, чтобы они могли более эффективно решать эти вопросы. А конкретно этот случай мы, конечно, рассмотрим отдельно.
О тарифах на ЖКХ
ЖКХ - одна из наиболее острых текущих и затрагивающих практически каждую российскую семью проблем. И проблемы накапливались там давно, в течение многих и многих десятилетий: здесь и аварийное жилье, и расселение аварийного жилья, и ветхое жилье, и сама проблема ЖКХ по сути. Я сейчас не буду вдаваться в детали, но то, что я услышал, наводит опять на определенные нерадостные размышления. Вы сейчас сказали об общих счетчиках, которые увеличивают плату более чем на 50 процентов для конкретного потребителя, - это абсолютно недопустимая вещь. Там у нас остались какие-нибудь данные о женщине, которая звонила? Надо с этим отдельно разбираться. Почему, я сейчас об этом скажу. Потому что это уже стало общей практикой так называемых управляющих компаний, когда расходы самой управляющей компании она, эта компания, старается перевесить на граждан, проживающих в том или ином доме, через систему общих расходов. Там одна лампочка висит где-нибудь в подъезде, несчастная, но оказывается, что она потребляет больше электроэнергии, чем весь дом. А это о чем говорит? Это говорит о том, что сама управляющая компания неэффективно управляет или, наоборот, еще даже подворовывает средства у граждан и вешает эти расходы и все, что она захочет туда записать, на эти общие счетчики. Это требует особой дополнительной проверки. Мы обязательно эту проверку проведем.
Что же касается системы в целом, то хотел бы сказать о следующем. Для того чтобы избежать роста тарифов, а эти тарифы должны, безусловно, сдерживаться местными властями, принято решение: в конце прошлого года принят закон, согласно которому этот верхний тариф определяет субъект Российской Федерации, планку верхнюю тарифа, а государство, правительство - точнее, должно представить и предложить способ этих расчетов и определить верхний так называемый совокупный платеж. В принципе правительство должно было это сделать до 1 апреля текущего года. По-моему, еще не сделало. Обращаю на это внимание соответствующего правительственного ведомства и очень рассчитываю, что это будет сделано в самое ближайшее время.
Кроме того, принято решение о том, что управляющие компании для того, чтобы работать, должны будут получить лицензию. Выдача этих лицензий начнется уже в этом году. А с середины следующего года без лицензий такие управляющие компании вообще работать не будут.
Об участии в международных организациях
Вы знаете, международный мир развивается очень интенсивно. И если - я уже об этом говорил - кто-то хотел его сделать однополярным и подстроить под себя все международные организации, то это вряд ли удастся сделать.
Вместе с тем мы частенько сталкиваемся с непониманием нашей позиции, а подчас даже с нежеланием ее понять. Мы уже сегодня тоже об этом говорили. Мы не будем настаивать на пребывании в некоторых международных структурах, особенно если они не в состоянии проявить самостоятельность и формулировать свою собственную точку зрения на ключевые вопросы международного развития. Но специально каких-то демаршей совершать тоже не будем - будем спокойно, ритмично работать.
Что касается ПАСЕ, то мы платим туда взносы, взносы немаленькие. Ну, не хотят нас видеть - от нас не убудет. Но в целом самоизоляцией заниматься тоже не намерены.
О санкционных списках
Наверное, такая попытка предпринимается - сделать меня главным объектом санкций. Но что касается этих людей, да, это мои хорошие знакомые, друзья. Они зарабатывали свои капиталы, некоторые из них, еще до того, как мы были знакомы, - например, господин Тимченко, он бизнесом занимался с начала 1990-х годов, но, по-моему, предыстория хорошо известна.
Они, конечно, если по-серьезному говорить, абсолютно никакого отношения к Крыму не имеют, просто никакого. А вот жена Геннадия Николаевича Тимченко сделала операцию и не могла даже заплатить за операцию, потому что ей заблокировали счета и карточки. Но это, конечно, просто нарушение прав человека на самом деле и ничего общего со здравым смыслом не имеет.
Но должен вам сказать, что мне не стыдно за моих друзей. И, скажем, события в Крыму - они так же, как, уверен, очень многие граждане России, узнали об этом с экранов телевизора, но встречали со слезами на глазах в прямом смысле этого слова. Если их за это наказывают, то тогда их есть за что наказать.
Источник : http://www.rg.ru/2014/04/17/putin-liniya-site.html
Пресс-служба Россия в Кыргызстане
- Создано: 18.04.14 /
- Категория: События
- 892 0
Комментарии