Молодежи в организациях российских соотечественников за рубежом – мало. Это признанный факт. Однако сказать, что ее совсем нет – нельзя и среди тех, кто, что называется «с младых ногтей» задумывается о том, как сохранить свою русскую идентичность за рубежом – Маргарита Драгиле, председатель правления ПЕРОМ (Перспективы Русских Организаций Молодежи).

Именно эта структура совместно с Посольством России в Латвии проводит 28 сентября этого года в Риге Прибалтийскую молодежную конференцию.

О том, что это будет за событие и каковы на самом деле перспективы русской молодежи в Прибалтике  рассказала Маргарита, одна из организаторов конференции.

– Маргарита, организаторами заявлено, что «в результате своей работы конференция должна дать ответ на актуальный сегодня вопрос: есть ли интерес у русской молодежи Прибалтики в сотрудничестве как между собой, так и с Россией в вопросах сохранения русской идентичности»?

Меня сразу заинтересовал новый подход к терминологии. Прежде привычным было, что если речь идет о нетитульном населении Латвии, Литвы или Эстонии, то это так называемые «русскоязычные». Вы смело говорите о «русских». Вот и первый значимый вопрос сохранения идентичности – значит, все-таки, называть себя русскими не страшно? Понимаю, что говорить о «сохранении русскоязычной идентичности» как-то нелепо. Тем не менее, ваши старшие товарищи долгие годы усиленно внедряли понятия «русскоязычные партии», «русскоязычное население», а слово «русский» в лексиконе борцов за права некоренного населения было под негласным запретом. Как произошла эволюция? Это вообще важно для современной русской молодежи Прибалтики, как себя называть? Или это как раз один из тех вопросов, которые вы хотели бы обсудить на конференции?

- Спасибо за вопрос, на мой взгляд, ответ на него основополагающий в понимании моей позиции и содержании того, что мы делаем. Прежде чем последовательно отвечать на заданные вопросы, я бы хотела, как говорится, определиться с понятиями.

Для меня и тех молодых людей, с которыми мы работаем, понятие «русскоязычный» характеризует того человека, который знает и владеет русским языком, наравне с другими. По этой же формуле мы в большинстве своем можем себя называть и «латышскоязычные» и «англоязычные», некоторые из нас еще и франко, -испано и немецкоязычные.

А когда мы называем себя русскими, то для нас это в первую очередь характеристика этнокультурной идентичности. Этим понятием демонстрируется, что мы люди русской культуры, с определенной системой ценностей, картиной мира и др. Поэтому для меня вопрос как себя называть вообще не стоит – я русская, человек русской культуры, с родным русским языком.

Кстати, интересно, что сегодня даже наблюдаются случаи русской культурной идентичности у людей, для которых русский язык не является материнским и основным. Это как правило выходцы из семей первой эмигрантской волны… Но у них особая ситуация, анализировать и разбираться в которой надо отдельно.

Что касается распространения понятия «русскоязычный», я думаю это вопрос т.н. политкорректности тех людей, которые пошли во власть и работают с «русским» электоратом. По поводу позиции «и вашим и нашим» у меня есть определенные суждения и отношение, но я бы не хотела углубляться в историю и анализ политической ситуации связанный с особенностями работы т.н. «русскоязычных» политиков и разыгрывания «этнической» карты в Латвии.

Думаю, что никакой эволюции не происходило, те, кто идентифицировал себя с понятием «русскоязычный», ими и остались. Те, кто с понятием «русский» - думаю, тоже, особых изменений не произошло.

А что касается обсуждения этого вопроса на конференции, то считаю, в этом нет необходимости, на конференцию приглашаются те, кто считают себя русскими молодыми людьми…

– Что является для Вас лично и для Ваших товарищей по ПЕРОМ ключевым в понятии «русской идентичности»? Что собираетесь сохранять? Даже в России сегодня вопрос сохранения русской идентичности находится (простите за невольный и печальный каламбур) под некоторым вопросом – более принято говорить об идентичности российской. Как в таких условиях сохранять русскую идентичность вместе с Россией? Проблема очень серьезная, и я рад, что Вы с коллегами за нее взялись – это необходимо. Трудные вопросы необходимо проговаривать, выносить их за рамки кухонных споров, на что, кстати, так и не решаются иногда более опытные товарищи. Итак, что такое современная русская идентичность в Прибалтике? Как вы, организаторы конференции, формулируете для себя это понятие, какие даете определения?

- Ключевым в понятии «русская идентичность», является ощущение себя человеком русской культуры, сохранение основных ценностей русской культуры и развитие институтов их воспроизводства. В одной из своих речей Патриарх Кирилл назвал ценности, характерные для представителей Русского Мира. К ним относятся чувство соборности; ответственность перед старшим поколением; научные, технические, творческие, литературные и художественные традиции; уважение к истории; и др.

Для нас этот список – отправная точка при обсуждениях. Последние такие обсуждения прошли совсем недавно в лагере «Шанс молодым», в котором приняли участие молодые русские ребята и эксперты из Латвии, Литвы и Эстонии. Основной целью проекта стала подготовка молодых русских ребят из Прибалтийских стран к профессиональной проектной деятельности по сохранению и развитию русской общины наших стран. Чтобы не отвлекаться на описание проекта, подробнее о нем можно прочитать у нас на портале. Так вот, к удивлению проектной группы, в лагере самой молодежью были инициированы обсуждения основ русской идентичности, которые необходимо сохранять, для того, чтобы остаться русским. В процессе обсуждений выяснилось, что для некоторых молодых представителей русского мира, такие ценности как самопожертвование и чувство соборности – не являются актуальными. А вот чувство правды и справедливости, прямо как по Шукшину, остаются неизменно важными.

После лагеря по инициативе одного из экспертов была даже создана отдельная группа из экспертов и участников лагеря, которые до сих пор продолжают обсуждать «портрет» современного русского молодого человека и базовые русские ценности. Очень интересные обсуждения, идеи и подходы вырисовываются… В группе так же особое внимание уделяется обсуждению процесса понимания и формирования ценностей у молодых людей: некоторые считают, что ценности воспитываются и формируются в семье, другие – что ценности формируются в ситуации конфликта, в.т.ч. с собой, есть мнение, что ценности определяются ситуацией выбора, в которую человек попадает благодаря внешним обстоятельствам и др. Эти обсуждения продолжаются.

Если вернуться к вопросу о сохранении идентичности, то вроде я уже на него ответила. Сохранять надо то, что дает нам основу для понимания и ощущения себя русским человеком, а именно – ценности и институты их сохранения и воспроизводства – школы, семьи…

– Возможно ли сохранение этой самой русской идентичности в отрыве от России, которая, хочет она того или нет, но все равно является и Родиной, и центром, и сердцем русского народа? Давно уже стала модной концепция сетевого Русского мира, в котором Россия не центр, не основа, а лишь одна из ячеек всемирной сети. В Прибалтике многие видные политические деятели – лидеры, как они раньше любили говорить – «русскоязычных партий и общественных объединений» усиленно создавали новый образ «особых европейских русских», место которых в Евросоюзе, а идеалы лежат не в России. А объединяемая Вами русская молодежь Прибалтики солидарна со старшими товарищами в этом вопросе? Или русскоязычные отцы породили русских детей?

- А вот тут, возвращаясь к одному из Ваших предыдущих вопросов, вполне логично было бы также развести два понятия: российская идентичность и русская. Российская идентичность, точно также как латвийская или любая другая, это идентичность гражданская. Проще говоря – идентичность «по паспорту». Мы же обсуждаем культурно-этническую идентичность, которая в условиях развития Русского Мира, как экстерриториального пространства, не имеет строго очерченных границ на карте мира. Границы ее в голове каждого из нас… При этом, конечно, надо понимать, что Россия есть центр русской культуры, ее очаг. Для меня безусловным является то, что сохранение русскости без связи и диалога с Россией невозможно.

Диалог с Россией - это не только участие в официальных программах соотечественников, они как раз направлены на развитие в большей мере российской идентичности, что не является понятным и актуальным для части русской молодежи из Прибалтики. Я говорю о посещении музеев, памятников, понимании истории, явлений творческой, литературной и культурной составляющих… Иными словами, надо увидеть величие Дворцовой площади, мощь Казанского собора, красоту русской деревни, холод Поклонной горы, красоту Большого театра и Мариинки, ощутить мурашки от игры великих актеров, музыки, балета и картин наших художников…

Если говорить о «европейском русском» и «множественной культурной идентичности», что становится сегодня модным трендом, в этом месте у меня очень строгая позиция, которая, кстати, отличается от позиции части молодых ребят, с которыми мы сотрудничаем. Я считаю, что никакой множественной идентичности быть не может – есть одна базовая, которая может быть дополнена отдельными элементами других культур. Поэтому, если человек русской культуры, то он, извините, и в Африке человек русской культуры. Если говорить о русских в Европе, то их можно условно разделить на две группы:

1. Русские постсоветского пространства, которые никуда не эмигрировали

2. Выходцы из русских семей, эмигрировавших в Европу из России

Мне видится, что наша особость и сила в Европе должна заключаться в первую очередь в понимании себя и того культурного потенциала, который мы несем в своем генофонде, и использовании европейских возможностей для его развития и «умощнения».

Если говорить о второй группе, то у них совершенно иная историческая ситуация, они приехали в новую страну. Поэтому там надо отдельно разбираться… Иногда в таких случаях актуальна русская народная мудрость «В чужой монастырь со своим уставом не лезь»… Но это, как говорится, совершенно другая история.

Смогли ли породить русскоязычные отцы русских детей, не знаю… Только, наверное, сейчас, размышляя и отвечая на этот вопрос, я поняла, что так же не знаю другого инструмента и механизма идентификации человека с культурой, кроме как внутреннего ощущения понимания, комфорта и гордости.

– Вы говорите о намерении активизировать русскую молодежь. Причем активизировать, насколько я понял, не в политическом плане, а в деле освоения и сохранения русской культуры. Но в условиях современной Прибалтики (Вы, кстати, не называете ее Балтией, чем грешат многие крупные российские СМИ, да и политики тоже) – в этих условиях деятельность по сохранению и укреплению русской идентичности часто считается именно политическим вызовом. Вы этого не боитесь? Прецедентов давления за вполне невинные вещи достаточно, увы. Да и сама идея объединения русской молодежи трех прибалтийских стран вряд ли вызывает симпатию у правых, национально ориентированных политиков… Как русская молодежь решает эту дилемму: латышское (эстонское, литовское) национальное самосознание – хорошо, а русское, да еще симпатизирующее России, – плохо?

- Мы рассматриваем общественно-политическую деятельность как инструмент изменения ситуации в обществе или решения проблемы. Таким образом, любая общественная активность, которая получает огласку, может считаться политической. Прошу не путать это с понятием «партийности». Что касается механизмов сохранения культуры - они отработаны веками и выражаются в целых школах (фольклор, народное творчество и др.) и институтах (театрального и балетного искусства, литературного творчества и др.). Мы не работаем в этом секторе, там достаточно профессионалов своего дела, сохраняющих и развивающих эти механизмы. Мы акцентируем внимание на этно-культурной идентичности, т.е. ассоциации человека с конкретной культурной картиной мира, которая шире, чем отдельные механизмы сохранения отдельных культурных составляющих.

Поэтому наша деятельность в большей мере направлена на активизацию и стимулирование молодежи к проектной деятельности в общественно-политическом секторе, что есть обеспечивающая площадка для возможностей реализации проектов сохранения себя и своей культуры.

Мы не стремимся, чтобы наша деятельность рассматривалась как «политический вызов», более того, работаем в рамках Конституции ЛР: каждый народ, проживающий в Латвии, имеет право на сохранение своего родного языка, культуры и идентичности. Тот факт, что практически любая открытая деятельность рассматривается отдельными органами госуправления и политическими деятелями как «вызов» или, что еще интереснее, как «деятельность, угрожающая независимости Латвии и потенциально опасная для латышского языка и культуры» - так это особенность политической ситуации прибалтийских стран. Понимая эти особенности, уделяем достаточное количество времени анализу ситуации для удержания ее в рамках, которые должны обеспечивать нам защиту и развитие и развитие нашей деятельности.

Если говорить о страхе, то, как говорится, зачем тогда начинать что-то делать… Волков бояться – в лес не ходить.

Кто, если не мы, будем размышлять и находить инструменты противостояния отдельным скрытым элементам ассимиляции, с которыми через пару лет будут сталкиваться наши дети? Кто, если не мы, сможет подготовить почву для спокойного развития и воспитания наших детей «на русской культуре»? Кто, если не мы, сохраним себя, ради будущих поколений? Разве этих оснований не достаточно для того, чтобы «не бояться»?

Именно с теми, кто «не боится», их конечно немного, мы собираемся, обсуждаем и реализуем совместные долгосрочные проекты… Ведь, как решить проблемы сохранения себя ради своих детей в условиях нашей ситуации – пока не знает никто.

– Русская культура – это для вас что, в первую очередь? Какова связь русской молодежи не только с русской культурой, но и с русской цивилизацией? Возможно ли сохранять русскую идентичность в себе лишь с одной целью – сохраниться? Для чего Вам и Вашим друзьям нужно остаться русскими? Чтобы что-то сделать? Или просто чтобы быть? Ведь фактически по пути консервации и обособления пошли все титульные нации Прибалтики – главная идейная ценность государственной политики, как мы часто слышим, сохранение латышской (эстонской, литовской) нации. Но ведь, как известно, сохранение без развития ведет к деградации. Проблемы региона налицо. В этих условиях, какую цель выбирает русская молодежь?

– Думаю, что на многие вопросы я уже в большей или меньшей мере ответила. Но если продолжить…

Для меня лично русская культура, это в первую очередь понимание «продуктов» русской культуры: классическая музыка, театр, балет, живопись…

Русская культура - это чувство принадлежности и ответственности к истории, ее великим и не самым великим свершениям.

Русская культура – это моя ценность. Русская культура – это культура, история и традиции моей семьи. Тот русский молодой человек, который в какой-то форме (вербальной, чувственной, образной) может сформулировать для себя, что есть «русскость» и есть часть русской цивилизации. Про остальных ничего не могу сказать… Думаю, вопрос причастности к русской цивилизации измеряется в первую очередь самоидентификацией.

Кстати, вспомнился один интересный момент. В лагере «Шанс молодым» мы «играли» в дебаты по теме «Для того, чтобы стать успешным, молодому русскому человеку в странах Прибалтики необходимо ассимилироваться». В результате дебатов мы пришли к тому, что выбор пути, предлагаемый «официальной» политикой ведет к полной культурной и человеческой деградации. Ведь нельзя все время подстраиваться? Если принять эту модель поведения (принятие идеологии существующей политической элиты, что есть мечта наших отдельных ведущих политиков) и докрутить ее до ситуации абсурда, то получается, что «евреи должны были на время принять и смириться с Холокостом» (цитата одного из участников игры). А для того, чтобы оставаться собой, надо находить инструменты защиты своих интересов и тогда с тобой вынуждены будут считаться…

Скорее всего вопрос «быть или не быть» задавали себе очень многие молодые и не только молодые русские люди… Для меня ответ однозначный – быть, для того, чтобы сохраниться и развиваться. Сохранение себя как русского, это в первую очередь создание условий для внутренней гармонии, что есть основа для дальнейшего развития, и личностного и профессионального.

– В своем докладе на 6-й конференции российских соотечественников Латвии Вы причислили себя к «группе молодых людей, которые ассоциируют себя с геополитическим пространством Латвии, но при этом самоопределяются как представители русской культуры и стремятся сохранить свою культурную идентичность в стране своего проживания». Геополитическое пространство Латвии – это звучит гордо. Но, как Вы сами же и констатируете: «эта категория молодых людей сокращается и постепенно перетекает в первую группу – ориентированных на Запад».

Не значит ли это, что будущее с точки зрения сохранения русской идентичности есть только у тех групп русской молодежи, которые ориентированы на Россию?

Ведь та русская молодежь, что ориентирована на Запад – туда и эмигрирует, старается ассимилироваться в новой стране проживания. Та группа, что направлена на ассимиляцию в «латышской Латвии» через поколение осознанно перестанет быть русскими, как это произошло уже когда-то с многочисленными национально – латышски - ориентированными политиками с типично русскими фамилиями.

Вы не боитесь, что скоро просто не останется среды, в которой Вам можно было бы на территории Прибалтики «сохранять свою культурную идентичность»? Ни культурной среды, ни просто-напросто общественной? Вектор самосохранения в отрыве от исторического центра русской идентичности очень быстро может стать конечным. А Ваши будущие дети? Внуки? Какое «геополитическое пространство» останется им для освоения его в Латвии?

- Считаю необходимым расширить тезис о сокращении категории молодых русских, ориентированных на сохранение себя в Латвии. Надо отметить, что это суждение не подкреплено никакими статистическими данными, это исключительно и только наше наблюдение. Причина, по которой происходит это изменение, на наш взгляд кроется в особенной политической ситуации прибалтийских стран. Если в Латвии ты ведешь открытую общественную деятельность в русском поле, то велика вероятность ( мы уже говорили об этом) того, что при профессиональном развитии тебе разные госструктуры будут ставить «подножки» и попросту мешать. У наших хороших друзей случались ситуации, когда они были вынуждены продавать весь свой бизнес, потому что постоянные проверки, комиссии и др. просто не оставляли времени для его развития. Случалось также, что молодые активисты и лидеры молодежных организаций были вынуждены покинуть страну в целях сохранения себя как профессионалов. Таких случаев, к сожалению, достаточно.

Поэтому часть молодых людей, которые стремились создать условия в Латвии для сохранения своей этнической идентичности и профессионально развиться, вынуждены рассматривать «западную сторону» как более спокойную для этого среду. Там основное внимание уделяется профессиональным и личностным качествам, а не национальным, культурным и этническим предпочтениям. Насколько эти молодые люди сохраняют и могут сохранить свою идентичность – это вопрос требует отдельной проработки и анализа. Хотя сами ребята говорят, что им там никто не мешает использовать русскую речь, благодаря Интернету они могут находиться в русском культурном пространстве и др.

Но при всем этом, меня волнует другая сторона этой, на первый взгляд, простой ситуации. Русские в Прибалтике и русские из Прибалтики в Англии – две разные вещи. Наша сила в Прибалтике заключается в том, что мы никуда не уезжали, мы не эмигранты… В свое время, против нашей воли, страна уехала от нас, а мы остались. Поэтому, по праву наследования имеем все права: на образование, на равные условия при профессиональном развитии и др. Вот основная позиция той группы молодых людей, которую я представляю. Мы тут не гости, не эмигранты – мы русские граждане Латвии.

Более того, мой прапрадед был генерал-губернатором Риги, а дедушка гражданином Первой Латвийской Республики. По каким причинам я должна эмигрировать, менять свою гражданскую идентичность или культурную? Только потому, что на данный момент власть предержащие так хотят…?

Ведь по большому счету мое поколение находится в жуткой ситуации: куда бы мы сейчас не подались, мы везде будем чужие. В Латвии – потому что мы не титульные. В России – потому что мы из Латвии, а значит латыши. В странах «старой Европы» – просто приехавшие…

Я хочу, чтобы мои дети жили в Латвии и были тут полноправными русскими гражданами. А создание среды и возможностей – наша первоочередная задача, для решения которой у нас, надеюсь, есть еще немного времени.

– Я понимаю, что Вы сознательно дистанцируетесь от политики, я понимаю, что Вы старательно избегаете определения «пророссийской» молодежи, но какой же еще может быть русская молодежь? Безразличной к России?

- Разрешите уточнить, я не дистанцируюсь от политики, потому как то, что я делаю, это в классическом понимании политика как целенаправленная деятельность по изменению ситуации и влиянию на сознание людей. Что касается того, что я избегаю определения «пророссийской молодежи» - это правда.

Пророссийская молодежь, это молодежь с российской гражданской идентичностью. В силу того, что я родилась на закате СССР, выросла в Латвии – я не могу ассоциировать себя с Россией, как с государством.

Вообще, у части моего поколения, у меня в частности, встречаются большие сложности в понятии «родина» и ассоциации себя единым целым с каким-то строго очерченным кусочком земли на карте мира. Может показаться, что я противоречу сама себе, но это не так, ведь в Латвии меня держит моя семья, традиции, история… Но не чувство ответственности перед государством, потому что его отношение ко мне, как к гражданке по праву наследования, не вызывает должного уважения.

Для меня является родной русская культура, гражданство или право на которую в паспортах не пишут. Я отделяю себя от российского политического вектора, просто за счет того, что, не будучи гражданкой России, и не проживая там постоянно, я не могу в полной мере понять и ощутить всех тех действий, которые реализуются во внутренней и внешней политике.

Поэтому строю свою позицию следующим образом: для меня родное (родина) русский язык и культура, сохранение и развитие которых без связи с Россией невозможно. Но на политическую ситуацию в России, я, как гражданка другого государства, влиять не имею права.

– Вы делаете большое дело, Маргарита, Вы и Ваши единомышленники пытаетесь сегодня решить сложнейшие вопросы русской общины Прибалтики, которые вам всем оставили в наследство так и не сумевшие их решить политики и общественники старшего поколения. Я задал Вам немало сложных вопросов, на которые тоже не знаю окончательных ответов. Я сам детство провел в Эстонии, большую часть взрослой жизни – в Латвии. Мне небезразлична судьба тех русских людей, которые остались там, в Прибалтике. И мне кажется, что надежда на выход из кризиса русской политики, русской общественной, да и культурной жизни в Латвии, Эстонии, Литве – только на молодежь. У Вас есть личные планы, личные мечты, которыми Вы могли бы поделиться с нашими читателями? Уверен, все мы пожелаем Вам удач.

- Спасибо за поддержку, она для нас очень важна… В нашей деятельности мы ее ощущаем куда реже, чем противодействие, даже со стороны «своих».

Мечты, конечно, есть, их можно сформулировать очень просто и кратко: я хочу, чтобы у моих детей были возможности для безопасного взросления и сохранения себя как людей русской культуры вне зависимости от места их проживания. Это мой долг перед традициями моей семьи, родителями и прадедами…

Мои планы на данный момент строятся, исходя из мечты – продолжать то, что мы делаем – искать инструменты противостояния существующим системам и разрабатывать собственные механизмы сохранения русской этнокультурной идентичности, ее передачи и трансляции следующим поколениям.

Валерий Мошев

«Окно в Россию»

Источник: http://ruvek.ru

Пресс-служба Россия в Кыргызстане